Миф об управляемости русского сознания

автор http://kornev.livejournal.com/

Миф об управляемости русского сознания
Акция «Хватит кормить Кавказ!» и другие проявления роста русского самосознания вызвали довольно ожидаемую реакцию у прокремлевской и прокавказской публики. Один из примеров – визиты в Чечню и Дагестан неких «русских лидеров», которые по итогам рапортуют о благостной картинке. Организаторы этих визитов, видимо, представляют себе русских как стадо овец: если направить в «правильную сторону» баранов-передовиков, то и остальное стадо потянется за ними. Проблема в том, что по-настоящему авторитетных и общепризнанных лидеров у русских сегодня нет, а те люди, которые мелькают на поверхности, не столько «ведут», сколько выражают и оформляют общее настроение. Это «лидеры» такого сорта, которые вынуждены говорить ровно то, что хочет услышать от них народ, а в противном случае их и без того небольшой авторитет обнуляется. Если народ больше не хочет слышать ничего хорошего о Кавказе, если Кавказ «уже всех достал», то манипуляции с «лидерами» вызывают только смех и раздражение.

Отсутствие авторитетных организаций у русских – результат многолетних усилий Кремля и ФСБ. С одной стороны, это резко снижает возможности русских по защите своих интересов, по мобилизации своих сил. Но с другой стороны, то же самое уберегает русских от тонкой манипуляции через управляемых лидеров. Многомиллионная русская масса политически неуправляема не только «для себя», но и для Кремля. В руках у нынешней власти имеются только крайне грубые средства воздействия на русских, которые могут быть действенными лишь в спокойной бескризисной ситуации.

В кризисной же ситуации власть теряет даже бонус от недостаточной мобилизованности русских. Как показал пример Кондопоги, Междуреченска и ряда других мест, русская масса сегодня имеет выраженное стремление к стихийной кризисной мобилизации. Фишка Кондопоги – не «погромы», а народный сход как инструмент власти. Не имея никакой политической традиции, «темные люди в глубинке», однако, сходу занялись ничем иным, как формированием новой власти. И если бы их не задавили ОМОНом, не арестовали полгорода, эта власть оформилась бы в течение нескольких дней.

Скажут, что механизм «народного схода» как начало политической самоорганизации может быть эффективным только в небольшом масштабе. Но на уровне крупных городов и регионов будет еще интереснее. Здесь инициаторами «само-мобилизации» будут не стихийные народные вожаки, а группировки региональных элит, оттесненные от власти и собственности в путинские времена. И уж этими последними «манипулировать» никак не получится, поскольку их базовая мотивация – не «бла-бла-бла» о «русской идее», а жесткий передел власти и собственности. Эти группы выскочат как «чертики из коробки» во главе разгневанных масс, и начнут их руками разносить вдребезги власть нынешних региональных хозяев (если те сами первыми не попытаются оседлать народное возмущение и направить его в сторону Кремля, Едра и ФСБ).

Не дали русским создать цивилизованную национальную организацию? Ну так получите в подарок кризисную мобилизацию, во главе которой будут стоять люди, четко нацеленные на передел вашей собственности и продажу вас на органы. И этих людей никакой хитроумной «сурковщиной» с пути не сбить, не «перенацелить», потому что ваша собственность - их главная цель.

Парадокс состоит в том, что «абортирование» русской политической субъектности, вызванное страхом элит потерять власть и собственность, сделало невозможным какой-либо компромисс с русскими по поводу ограничений в переделе собственности. При отсутствии авторитетной организации, народ, в момент кризиса, не будет восприимчив к сколь-нибудь сложным лозунгам, выходящим за рамки «отнять и поделить». Т.е. многолетними усилиями Суркова, программа «убить, отнять и поделить» объективно стала главной практической целью национального движения. Успешность тех или иных сил, пытающихся оседлать процесс, будет связана с тем, насколько радикально они будут проводить в жизнь эту «доктрину».

Если проанализировать сегодня настроения типичного «протестного» русского, которого «все достало», то программу желаемых перемен можно свести к сакраментальному французско-буржуазному: «Свобода, Равенство и Братство», с некоторыми национальными нюансами. Примерно так:

1) Свобода: «Власть и крупную собственность нужно отнять у нерусских и врагов народа, и передать тем русским, кто будет распинаться в лояльности русскому большинству».

2) Равенство: «Начальники и богатые должны наказываться в 10 раз круче простых граждан за равные нарушения и преступления».

3) Братство: «Нерусский в России не имеет права жить лучше среднего русского. Т.е. не имеет права получать больше, иметь больше, занимать более высокую должность».

Можно, конечно, доказывать людям, что они «не правы», что «надо стремиться к некоторому компромиссу», и цивилизованная русская организация в этом, без сомнения, преуспела бы. Но без признанных лидеров это сделать невозможно. Сегодня попытки отвратить русских от идеи передела собственности выглядят откровенно жалко. Например, недавно такие люди спровоцировали Егора Холмогорова на опрос, «Кого русские предпочтут кормить – Кадырова или Холмогорова?». Важно, что Холмогоров не побоялся такой постановки вопроса, потому что чувствует реальные настроения русских. Из той же серии «контрпропаганды» - «объяснения дурачкам», что де в ходе национальной революции все «фишки» присвоят себе вожди, а рядовая массовка останется ни с чем. Многие всерьез надеются на то, что русские, в силу само-зависти и самоненависти, не будут отнимать собственность у «нынешних», дабы она случайно не досталась условному «Холмогорову». Между тем, понимание того факта, что отобранная у олигархов собственность не достанется лично мне, отнюдь не делает для меня нежеланным сам факт экспроприации. Помимо мотива личного обогащения, есть не менее сильный мотив мести. Средний русский не будет плакать, если условный «Холмогоров» заберет себе яхту Eclipse, а нынешнего хозяина привяжет к якорю. Средний русский не будет плакать, если условный «Крылов» заберет себе Норникель, а нынешних хозяев закопает в вечной мерзлоте.

Средний русский сегодня жестко замотивирован на передел власти и крупной собственности, даже зная заведомо, что лично он непосредственно ничего не получит.

1) Простому русскому от передела хуже все равно не станет. Даже если власть и собственность перейдет к таким же прощелыгам, как и нынешние, то по крайней мере при этом будут наказаны предыдущие жулики, и получат сполна за те злодеяния, которые они уже успели совершить. А новые жулики – что ж, получат свое в свое время, когда за ними накопится реальный грешок.

2) Новая элита, возникшая после поддержанного русскими ограбления нынешней, будет гораздо больше зависеть от благорасположения русского большинства, чем нынешняя. Поссорившись слишком со многими силами, она будет видеть в русских своего единственного союзника. Получив власть и собственность на волне «Большого Погрома от имени русских», она будет повязана кровью с русскими. Ситуация, когда «элита в союзе со всеми против русских», сменится на ситуацию, когда «элита в союзе с русскими против всех».

Усилиями Кремля, русские сегодня объективно заинтересованы в том, чтобы смести целиком нынешнюю элиту, главным мотивом которой является устранение русского народного большинства («быдла») от власти и собственности. Русские прекрасно видят, что консенсус, который связывает эту элиту в единое целое, это «дружба всех против русских». Русским, напротив, нужна элита, которая будет «дружить с русскими против всех». Нужна такая элита, судьба которой непосредственно зависит от интенсивности той поддержки, которую она может получить от русских. Если нынешняя элита боится русских, то «хорошая» элита должна бояться, что «если русские нас не поддержат, то остальные нас съедят».

Получается, что в русских интересах - такая элита, которая образуется в ходе жестокой расправы над всеми нынешними элитами. Поэтому русские, если у них появится такая возможность, будут поддерживать наиболее жесткую и непримиримую фракцию «национальных революционеров». И наоборот, умеренным и «добреньким» деятелям русские будут выражать недоверие, подозревая, что те не хотят «сжигать мосты» и поэтому будут в меньшей степени зависеть от русской поддержки.